Никто из ученых не может сказать достоверно: почему одни уходят из жизни рано, а другие успешно преодолевают столетний порог? Необъяснимый феномен и то, что столетних ветеранов, переживших голод, холод, войны, немало. Анастасия Андреевна Балашова из станицы Новокорсунской одна из таких замечательных, позитивных людей.

Золотце ты наше. Чудесный Пермский край — высокие уральские горы, полноводные реки, густые леса — ее родина, о которой она в минуты грусти часто вспоминает и, бывает, даже всплакнет. Но дочки грустить ей не дают, мама всегда окружена заботой, ее не оставляют одну ни на минуту. Восемь дочерей и сын, самый младший, 23 внука и еще больше правнуков — вот такое у Анастасии Андреевны богатство.

Мамулечка, золотце ты наше — такое она слышит ежедневно. Дочки по сей день уважают мнение мамы, так уж повелось. Годы ничего не изменили — она по-прежнему должна сама видеть, что все в доме лежит на местах, во дворе порядок, грядки ухожены, хотя заниматься этим уже не по силам, девчата сами справляются. Все ее дети живут в станице, кроме одной дочери. В домике, который ей купили девять лет назад на выделенные федеральные средства как ветерану войны, уют и чистота.

Малая Аспа. Анастасия Андреевна встречает нас в нарядном платье в горошек, дочка заботливо поправляет платочек на плечах. Она привыкла, что ее, как ветерана, чаще спрашивают о войне. Может, по-этому просьба рассказать о ее семье, откуда она родом, наполняет глаза слезами. Вспоминает свою родную деревню с чудным названием Малая Аспа. И где бы она ни жила, в итоге все равно вернулась туда, там же вышла замуж, там родились все ее девять ребятишек. Вот так, большим семейством, они и приехали на Кубань, в Новокорсунскую, где жила сестра главы семьи Николая Николаевича. После Урала, с его холодами и светлыми сумерками, все было непривычно: и черные ночи, и теплынь зимой, и жирная кубанская почва, и особый говор. Но все это было позже, в начале семидесятых. А до того была нелегкая жизнь на селе, война, послевоенная разруха.

Повестка из военкомата. В их семье, вспоминает Анастасия Андреевна, родилось шестнадцать детей, но выжила половина — какая тогда была медицина. В годы НЭПа в 20—30-х годах крестьянам дали больше свободы, вот тогда отец вместе с четырьмя сыновьями сумели сколотить крепкое хозяйство, было много живности. Но потом началась сплошная коллективизация, и чтобы не приписали к кулакам, пришлось все сдать в колхоз и переехать с хутора в село Уинское. Там она окончила семилетку и поступила в педучилище в старинном городе Кунгуре.

Июнь 1942 года, она уже третьекурсница, сдает экзамены, а когда приходит домой, видит повестку из военкомата. Пошла просить, чтобы дали время хоть документы получить, и на всю жизнь запомнила, как на нее кричал военком: вы что, не хотите защищать Родину? И она защищала, вплоть до победного мая 1945-го.

Чужой-свой отличали по звуку. Пермячек отправили в Подмосковье, медкомиссия особенно придирчиво проверяла слух и зрение. Девчат отобрали и определили в войска воздушного наблюдения, оповещения и связи — ВНОС Особой Московской армии ПВО. Вокруг Москвы было создано кольцо противовоздушной обороны, чтобы не пропустить самолеты врага. Месяц учили различать по звуку и по силуэту самолеты свои и чужие. Посты-землянки вровень с землей, чтобы не было заметно со стороны, топчаны, печурка, уголок для бани, сухие пайки, по два часа дежурства «на земле»: рядом винтовка, бинокль на груди, на столике журнал для записи пролетающих самолетов и альбом со всеми их силуэтами. Немецкие тяжелые бомбардировщики, вспоминает Анастасия Андреевна, гудели так страшно, тяжело: у-у-у-у-у, а наши самолетики-истребители — звенели. По звуку и по силуэтам надо было оперативно определить, кто летит, и передать по телефону в штаб ПВО. Летали днем и ночью. Недалеко проходила железная дорога, по которой шли эшелоны. Запомнилось, как «немец» несся над одним из них, но промахнулся и сбросил бомбы на ферму, скотину поубивало. Анастасия успела передать данные, а позже узнали, что наши зенитчики его сбили.

На каждом посту было по четверо девчат и пятый — командир. Молодые, скучали по дому, и даже курочек завели, смеется ветеран. В свободное время бегали за километр в деревню за молоком, на ее окраине жила женщина с тремя пацанами мал-мала-меньше, она пекла для них хлеб, а девчата подкармливали ее мальчишек всю войну.

Весна 45-го. Войска давно ушли на Запад. Землянки ликвидировали, и Анастасию взяли в штаб телефонисткой. Ночь, все спят, прилег отдохнуть ротный, а она на дежурстве. И тут в четыре утра звонок.

— В трубке голос: «Слушайте все! Слушайте все! Передает Москва. Война окончена, Германия капитулировала!» — Анастасия Андреевна даже по прошествии стольких лет волнуется. — Я так растерялась. Думаю, надо же ротному сообщить. Трясу его что есть мочи, а он мне: ты что, наряд вне очереди захотела? Война, говорю, окончилась! Девчата, как услышали, давай ротного все по очереди целовать.

Три дня продолжалась суматоха, песни, пляски. Народ разбрелся кто куда. Но порядок навели, армия все-таки. А через месяц — демобилизация. Пермячек погрузили в эшелон — и назад, домой!

На Кубань! Училище она так и не окончила. Но выучилась совсем не женской профессии — на токаря. Работала на МТС, вытачивала детали для сельхозтехники. Наладилось и семейное счастье: с Николаем учились в одной школе, потом он уехал на строящийся завод под Свердловском, переписывались, ну а дальше была война и служба в дивизионе «катюш». Вернулся в 48-м, через год поженились. Жили, как и вся страна, ее делами и заботами, растили детей. А потом, когда с мужем побывали в гостях у его сестры на Кубани на хуторе Пролетарском, решили: едем! Видных девчат, дочерей Балашовых, на хуторе приметили местные хлопцы. В первый же год троих старших позвали замуж.

Муж пошел работать в колхоз, Анастасия Андреевна уже была на пенсии, но долго дома не усидела. Поработала телятницей, а как ферму закрыли, пошла работать почтальоном. И вот уже много лет дома, на заслуженном отдыхе. Всех родных одарила связанными с любовью шерстяными носками. Говорит, что еще читает газету — если крупный шрифт, то без очков. Уныние — это не про нее. Да и дочки не дают скучать.