Хуторянка Ульяна Короп отметила сотый день рождения Отложив все дела, поздравить бабушку Ульяну на хутор Танцуры-Крамаренко приехал глава района Алексей Житлов. Сюрпризом, договорившись между собой, поздравить юбиляршу собрались многочисленные внуки, правнуки и праправнуки. Чуть не репрессировали Бабий век, если верить поговорке, короток. Но вот по отношению к Ульяне Антоновне Короп, которой 27 августа исполнилось 100 лет, она не совсем верна. Только недавно ее жизненная колея вошла в размеренный и неспешный ритм. А еще год назад баба Уля брала в руки тяпку и шла в огород окучивать картошку. Дело привычное, сколько лет отданы полеводческой бригаде колхоза Ворошилова, в которой она «тягала мотыгу» и даже доросла до звеньевой и высокого звания стахановки. Происхождения Ульяна Антоновна самого что ни на есть крестьянского. Семья деда Антона Коропа, переселенца из центральной России, еще до революции осела в окрестностях хутора Казачьего. Это на территории нынешнего Дербентского поселения. Таких хуторов в окрестностях было тринадцать. Мама, которую звали Евгения, родила ее в 1913 году вне брака. Так что отца она не знала, мать умерла рано. Воспитывалась в семье деда. За всю свою жизнь дальше Тимашевска и Краснодара не ездила. Не мог не спросить, что помнит Ульяна о тех великих временах. Вопроса она сначала не поняла: какие такие великие времена? Помнит, как организовывался колхоз, как раскулачивали зажиточных, помнит войну, когда ходили рыть окопы и таскать снаряды. Помнит, как угоняли колхозный скот, чтобы не достался фашистам. Помнит, как выходила замуж за односельчанина Алексея. Успела родить дочку, и мужа, так как он был из зажиточной семьи, угнали за Урал. Едва не попала под репрессии сама, когда по абсурдному обвинению — кто-то из соседей углядел, что земляной пол в хате полбой посыпала. Много всего было за 100 лет… С точки зрения Ульяны Антоновны Короп, как я понял уже потом, размышляя о встрече с этой замечательной женщиной, жизнь ее — обычная, ничем не примечательная. Тогда чувство самосохранения подсказывало единственно верную манеру поведения — упорно трудиться, не поднимая глаз от земли. Мы никогда не голодали Работать Ульяна начала с 12 лет. Сначала помогала деду Антону и бабушке Агафье, управлялась с лошадьми. Затем был колхоз, где она «робыла и робыла за палочки», которые большевики придумали для поощрения труда земледельцев. Перед самой войной ее как передовика перевели работать на ферму дояркой. Даже разрешили иметь на собственном подворье буренку, благодаря которой и выжили в трудные военные и послевоенные годы. — Не-е-е, мы не голодали, потому что всегда робыли. И в колхозе, и у себя в огороде. Голодал тот, кто работать не хотел, — говорит баба Уля. Хотя кто знает, что вкладывает Ульяна Антоновна в понятие сытой жизни. По словам ее 82-летней дочери Антонины Алексеевны, которая рядом с матерью всю жизнь, недоедала она всегда. Зато обладала незлобивым, неконфликтным характером. Любила шутки, песни и танцы. Последний раз танцевала, когда на 95-летие ее приехали поздравлять местные артисты. А вот шутить баба Уля не переставала до последнего времени, хотя теперь уже реже услышишь от нее остроумное замечание или прибаутку. Задумчива стала бабушка. Может, груз прожитых лет давит на плечи, а может, просто стала плохо слышать и переспрашивать не хочется. Раньше соседи молчаливой и сосредоточенной видели Ульяну Антоновну только с удочкой в руках. Это ее огромное увлечение. Не просто прокорм для семьи добывала она на речке. Во все времена рыбалка для нее была отдыхом, когда не надо было скрывать нахлынувшую тоску и просто по-бабьи всплакнуть вдали от чужих глаз… Бархатная скатерть в подарок После войны, когда никто его уже и не ждал, вернулся с фронта муж Алексей. Но радость была недолгой. Он настолько пристрастился к горькой, что Ульяна решила расстаться с ним окончательно. И все же она не считает, что жизнь не задалась. У нее есть дочь, она уже почти четырежды прабабушка. Правда, родные все живут далеко и навещают не так часто, как хотелось бы. Любит вспоминать баба Уля приятные события в жизни, например, как провожали ее в колхозе, тогда уже «40 лет Октября», на пенсию. Подарили тяжелую красивую бархатную скатерть (цела до сих пор) и цветастый платок с бахромой, говорили приятные слова. Пенсию назначили аж 19 рублей. Сорок с лишним лет спустя они превратились в девять тысяч. Маловато, конечно. Но она опять не унывает, шутит, что свой период дожития, который нам отмеряет Пенсионный фонд после выхода на заслуженный отдых, постарается увеличить еще на неопределенный срок. Смеется Ульяна Антоновна и говорит: — Не дождетесь! Хуторянка Ульяна Короп отметила сотый день рождения [[SAKURA{«type»:»thumb»,»id»:39979,»alt»:»»}]]Отложив все дела, поздравить бабушку Ульяну на хутор Танцуры-Крамаренко приехал глава района Алексей Житлов. Сюрпризом, договорившись между собой, поздравить юбиляршу собрались многочисленные внуки, правнуки и праправнуки. Чуть не репрессировали Бабий век, если верить поговорке, короток. Но вот по отношению к Ульяне Антоновне Короп, которой 27 августа исполнилось 100 лет, она не совсем верна. Только недавно ее жизненная колея вошла в размеренный и неспешный ритм. А еще год назад баба Уля брала в руки тяпку и шла в огород окучивать картошку. Дело привычное, сколько лет отданы полеводческой бригаде колхоза Ворошилова, в которой она «тягала мотыгу» и даже доросла до звеньевой и высокого звания стахановки. Происхождения Ульяна Антоновна самого что ни на есть крестьянского. Семья деда Антона Коропа, переселенца из центральной России, еще до революции осела в окрестностях хутора Казачьего. Это на территории нынешнего Дербентского поселения. Таких хуторов в окрестностях было тринадцать. Мама, которую звали Евгения, родила ее в 1913 году вне брака. Так что отца она не знала, мать умерла рано. Воспитывалась в семье деда. За всю свою жизнь дальше Тимашевска и Краснодара не ездила. Не мог не спросить, что помнит Ульяна о тех великих временах. Вопроса она сначала не поняла: какие такие великие времена? Помнит, как организовывался колхоз, как раскулачивали зажиточных, помнит войну, когда ходили рыть окопы и таскать снаряды. Помнит, как угоняли колхозный скот, чтобы не достался фашистам. Помнит, как выходила замуж за односельчанина Алексея. Успела родить дочку, и мужа, так как он был из зажиточной семьи, угнали за Урал. Едва не попала под репрессии сама, когда по абсурдному обвинению — кто-то из соседей углядел, что земляной пол в хате полбой посыпала. Много всего было за 100 лет… С точки зрения Ульяны Антоновны Короп, как я понял уже потом, размышляя о встрече с этой замечательной женщиной, жизнь ее — обычная, ничем не примечательная. Тогда чувство самосохранения подсказывало единственно верную манеру поведения — упорно трудиться, не поднимая глаз от земли. Мы никогда не голодали Работать Ульяна начала с 12 лет. Сначала помогала деду Антону и бабушке Агафье, управлялась с лошадьми. Затем был колхоз, где она «робыла и робыла за палочки», которые большевики придумали для поощрения труда земледельцев. Перед самой войной ее как передовика перевели работать на ферму дояркой. Даже разрешили иметь на собственном подворье буренку, благодаря которой и выжили в трудные военные и послевоенные годы. — Не-е-е, мы не голодали, потому что всегда робыли. И в колхозе, и у себя в огороде. Голодал тот, кто работать не хотел, — говорит баба Уля. Хотя кто знает, что вкладывает Ульяна Антоновна в понятие сытой жизни. По словам ее 82-летней дочери Антонины Алексеевны, которая рядом с матерью всю жизнь, недоедала она всегда. Зато обладала незлобивым, неконфликтным характером. Любила шутки, песни и танцы. Последний раз танцевала, когда на 95-летие ее приехали поздравлять местные артисты. А вот шутить баба Уля не переставала до последнего времени, хотя теперь уже реже услышишь от нее остроумное замечание или прибаутку. Задумчива стала бабушка. Может, груз прожитых лет давит на плечи, а может, просто стала плохо слышать и переспрашивать не хочется. Раньше соседи молчаливой и сосредоточенной видели Ульяну Антоновну только с удочкой в руках. Это ее огромное увлечение. Не просто прокорм для семьи добывала она на речке. Во все времена рыбалка для нее была отдыхом, когда не надо было скрывать нахлынувшую тоску и просто по-бабьи всплакнуть вдали от чужих глаз… Бархатная скатерть в подарок После войны, когда никто его уже и не ждал, вернулся с фронта муж Алексей. Но радость была недолгой. Он настолько пристрастился к горькой, что Ульяна решила расстаться с ним окончательно. И все же она не считает, что жизнь не задалась. У нее есть дочь, она уже почти четырежды прабабушка. Правда, родные все живут далеко и навещают не так часто, как хотелось бы. Любит вспоминать баба Уля приятные события в жизни, например, как провожали ее в колхозе, тогда уже «40 лет Октября», на пенсию. Подарили тяжелую красивую бархатную скатерть (цела до сих пор) и цветастый платок с бахромой, говорили приятные слова. Пенсию назначили аж 19 рублей. Сорок с лишним лет спустя они превратились в девять тысяч. Маловато, конечно. Но она опять не унывает, шутит, что свой период дожития, который нам отмеряет Пенсионный фонд после выхода на заслуженный отдых, постарается увеличить еще на неопределенный срок. Смеется Ульяна Антоновна и говорит: — Не дождетесь!