Конечно, ребята не могли оставить без внимания столь знаменитую личность…
— В следующую экспедицию возьмете? Как людей набираете и организовываете это все? — посыпались вопросы.
— По образованию я геолог-геоморфолог. От чего горы образуются, какие породы залегают в недрах, почему реки текут именно в этом направлении… Все, что касается земли, моя тема. Свои экспедиционные программы я разрабатывал сам, а ребят в помощники подбирал отважных. Мы впервые прошли Тихоокеанское огненное кольцо в беспрерывном режиме с восхождением на действующие вершины вулканов.
Экспедиция была научно-спортивная, на две трети ее финансировало Русское географическое общество и на треть я и мои друзья. Всего в экспедиции на разных этапах участвовали человек двадцать, стартовали вшестером, а весь путь со мной прошли только двое…
С одним парнем списались по Интернету, сказал, что хочет участвовать в экспедиции. Мы находились в Перу, посоветовал ему приехать в Чили. И человек, который впервые в жизни попал за границу, оказался в пустыне Атакама на целый месяц! Вот это съездил за рубеж, ничего не увидел — были его мысли. Я ему: Серег, приедешь домой и можешь с гордостью сказать, что пересек один из самых сложных участков Южной Америки и мира! Ну кто из твоих родственников это сделал? Он взбодрился и прошел с нами пустыню до конца.
— На чем прошли кругосветку?
— Стартовали мы с мыса принца Уэльского, это Аляска, Берингов пролив на границе с Россией. Прошли 200 км на лыжах до поселка Ном. Джека Лондона читали? Рекомендую. Он очень много пишет о состоянии человека в тяжелых условиях. В своих произведениях часто упоминает этот Ном, где как разразилась золотая лихорадка. Поселок до сих пор сохранил такое же состояние, как в книгах: две улицы с деревянными зданиями, салунами, в которых барные стойки со всеми потертостями остались с тех времен. Иногда заходишь в новый ресторан, а в нем неуютно. Здесь же, я бы сказал, такое «намоленное» место, где останавливались многие знаменитые путешественники. Мы пересели на снегоходы и проехали 1200 км по открытой местности, где проводят всемирные гонки на собачьих упряжках. В Анкоридже, столице штата Аляска, много русских. Наши староверы до сих пор там живут, хранят традиции и обычаи. Правда, молодежь пытается увильнуть от них, но 80 процентов женятся только на русских, разговаривают на старорусском языке, носят косоворотки, мужчины с длинными бородами.
Последняя волна миграции русских на Аляску была в 90-х годах. Родители встретившегося там Ильи Иванова как раз в то время туда и переехали. Парню 25 лет было, когда он помогал нам в Анкоридже найти автомобиль. У одного наркомана мы взяли микроавтобус «GMC» за 2000$ и двинулись в путь. Проехали через Канаду, США, Мексику и пересели на велосипеды. Гватемала, Никарагуа, Гандурас, Эквадор, Панама (ударение на последнем слоге), Колумбия, Перу, Чили, Аргентина… Всю Центральную и Южную Америку до острова Огненная Земля проехали. Естественно, велосипеды пришли в негодность после 16 тыс. км и мы подарили их местным ребятишкам.  Передвигались и на катамаране, вернее, яхте надувной катамаранного типа, в мире всего две таких. Наш земляк Анатолий Кулик сконструировал, на второй он тоже отправился в экспедицию. Курильские острова прошли на лыжах, а Камчатку пешком и на велосипедах, финишировали в Усть-Камчатске.
— Есть в мире земля, похожая на наш Краснодарский край?
— С Новой Зеландией наш край на одной 45-й параллели находится, только в разных полушариях. Поэтому у нас с ней много общего, климат, например, сильно похож. Конечно, встретили там много эндемиков, растений и животных, которых нигде больше нет, ведь Зеландия была изолирована долгое время. Но у них такие же горы с ледниками, как в нашем крае, и такие же тропики, как в Сочи. Основной упор в экономике у нас и у них на сельское хозяйство и туризм. Могу сказать, что нам можно многому у них поучиться. Это страна сказочная, там все сделано для путешествующих людей.
— Как покоряли вулканы?
— В Усть-Камчатске начинается Алеутская гряда Тихоокеанского Огненного кольца, где активных и опасных вулканов собрано больше всего в мире. Мы сделали восхождение на 62 вулкана. Максимальная высота вулкана была в южноамериканских Андах, это вулкан Чимборасо, 6 тыс. 310 метров. Вообще все вулканы в Андах не ниже 4 тыс. метров. Сложность в том, что ты въезжаешь на велосипеде в гору, насколько это возможно, потом тащишь велосипед с собой до определенной высоты, чтоб никто его внизу не утащил. Выше всего мы затаскивали велосипеды на вулкан Котопахи, он почти 6 тыс. метров. Мы  подняли велисипеды на 4 810 метров и оставили их до своего спуска. Когда альпинисты видели, что мы идем с рюкзаками, да еще и велосипеды на горбу тащим, они на нас смотрели как на сумасшедших.
— Какие опасности поджидали в пути?
— Факторы опасности в экспедиции всегда на три разделяю: природный (я имею в виду животный мир), человеческий, климатический. Больше всего проблем могут доставить люди. Мы прошли несколько стран, где шли какие-то волнения, военные действия. Северная часть Мексики контролировалась наркобароном по имени Хуарэс, честно говоря, мы этого не знали. Заезжали все время под эти горы, лазили по ним, потом опять спускались. Когда прибыли в Мехико, я зашел в наше посольство, и посол мне говорит: вы не вздумайте ехать на север Мексики. А я отвечаю, что мы оттуда только вернулись. Оказалось, там неделю назад расстреляли несколько автобусов с туристами. Когда люди ездят отдыхать в Мексику, чаще всего едут на юго-восток, где полуостров Юкатан, пирамиды майя, там все нормально. Гватемала на тот момент была самая опасная страна Центральной и Южной Америки. Она находилась в состоянии войны, нам приходилось спасать раненых при восхождении на вулканы. Оказывали первую медицинскую помощь пострадавшим, сносили с гор и перебинтовывали. Нас пригласили на пресс-конференцию в президентский дворец в столице Гватемалы. Когда подали автобусу, на котором должны были подъехать к ратуше, оттуда вынесли пятерых расстрелянных. То есть перестрелка была, пока автобус ехал за нами. Сама по себе страна, конечно, очень интересная. Там жили индейцы майя.
— Чей жизненный уклад больше всего от нашего отличается?
— В джунглях Колумбии сохранилось племя, в котором царствует матриархат. На одном из островов Папуа-Новой Гвинеи тоже матриархат. Женщины имеют там свои гаремы. Мужчины больше как рабочая сила у них, и если мужик понравился, он исполняет и другие обязанности. Но если чем-то не угодил или ленивый, его убивают. В Папуа-Новой Гвинее сохранился каннибализм. Но люди не как пища, а как оккультный объект. На островах мяса мало, когда кого-то убивают, ну не пропадать же добру. Сердце съедают, чтобы быть храбрым, мозг — умным и так далее. Горных папуасов прибрежные папуасы боятся панически, в горах настоящие головорезы живут. Сильные и скорые на расправу, ходят голые, с украшениями всякими. Они еще на животном уровне находятся, если посмотришь им прямо в глаза, значит вызываешь на бой, но шансов нет остаться целым. Мы были полтора месяца в Папуа-Новой Гвинее и по три-четыре дня подряд отбивали атаки. Были моменты, когда мы брали папуасов в заложники. В общем, эти полтора месяца мало кто спал. А ведь нам нужно было еще и работать — делать съемки, выходить на вулканы и т. д. В Папуа-Новой Гвинее живут еще индейцы маори. Их тела и лица покрыты татуировками. У замужних женщин нижняя губа татуированная. Сейчас правительство Новой Зеландии выплачивает им пожизненные пенсии, компенсации за то, что во времена колонизации  заняли их территории и уничтожили большое количество народа. Поэтому маорийцы могут ничего не делать и жить безбедно. В результате в Австралии вместе со странами-соседями на 90 процентов преступность исходит от аборигенов и индейцев маори. Женщины-аборигены Австралии чрезвычайно некрасивые. Мужчины еще как-то, а вот женщины непропорционально сложены. У них верхняя часть тела довольно мощная, большая грудь, широкий таз и тонкие ножки. Маори посимпатичнее. В Папуа-Новой Гвинее помесь некоторых народностей, и люди там более-менее, — рассказывает Константин Мержоев.
— Как встретил чужаков дикий животный мир?
— На Аляске бизоны пасутся вдоль трассы, никто на них не охотится. За границей вообще все интересно. Какие-то фрукты-ягоды растут на улице, и никто их не рвет. Самая проблемная страна — Австралия со всем животным миром, который там присутствует. В Новой Зеландии два острова, где ни одного хищника. Там есть птица киви без крыльев и попугаи, которые только ходят и прыгают. Просто им не нужно ни от кого удирать и летать. В Австралии водится один из самых опасных крокодилов, большой гребнистый, 7 метров в длину и 1,5 метра, когда на лапах стоит. Эти крокодилы нападают на людей и крупных животных. В одной из речек в районе мыса Йорк много рыбы, а это первый показатель, что и крокодилов там  достаточно. Мы с осторожностью искупались там, поймали рыбу, потом с высокого берега опустили эту рыбу вниз на веревке. Утром проснулись, а там внизу уже крокодил поджидает, когда еще рыба к нему упадет. От акул погибают, по статистике, в Австралии не более двух человек в год. Страшнее акулы и крокодила медуза морская оса. Длина ее щупалец до восьми метров, они прозрачные и под водой их не видно. Когда люди попадают на эти щупальца, медуза, защищаясь, обжигает стрекательными клетками. Если человеку не оказать помощь в течение двух часов, он умирает. На пляжах стоят специальные жидкости, которыми обрабатывают укусы медуз. 27 градусов и ниже температура воды — медузы уходят в открытый океан, при 28 градусах появляются возле берега. Поэтому народ строго следит за температурой. Ожоги сильные и шрамы остаются на всю жизнь. В Австралии есть самая ядовитая змея в мире — большая коричневая. Плюс малярийные комары. Они отличаются от обычных тем, что летят попкой вверх. Пока рассмотришь его,   он тебя и укусит.
Колоссальное количество попугаев в Австралии. Самые интересные какаду и ары, огромные, почти по пояс мне. Когда они орут, ты их хочешь убить, наши вороны по сравнению с ними — голосистые соловьи. Коал мы замучались высматривать. Всего двух увидели, они цвета как ствол, еще и не двигаются, поэтому их не заметить. Это животное 22 часа в сутки спит и два часа ест листья эвкалипта. Кстати, это деревья насосы. В Имеретинской долине Сочи их специально высажали, чтобы осушить почву. Австралия на 75% покрыта этими эвкалиптами.
Встречались с термитами, они такие красивые замки выстраивают из песчаника, глины, песка, целлюлозы и слюны, больше десяти метров высотой. Их невозможно разбить ногами или палкой, только верхушку собьешь. Термиты строят только ночью или когда солнце село. Они прозрачные, солнце их обжигает. На нашей территории опасность представляли медведи. Мы как раз прибыли на Курильские острова и Камчатку, когда медведи уже проснулись, а они в это время голодные и опасные. Мы встречались с ними много раз, в основном расходились полюбовно.
— Что экзотического ели-пили?
— Летучих собак, по вкусу они среднее между кроликом, нутрией и курицей. В Папуа-Новой Гвинее змеи и морепродукты от моллюсков до акул — основная пища. Там жену можно купить за одну свинью. Не потому, что женщины страшные, просто на островах мяса мало. Они охотятся, едят мелких животных, а также бананы, цитрусовые, кокосы. Кокосов в Папуа очень много, это самый крупный поставщик копры в мире. Это белая внутренность кокоса, из которой стружку делают. Кстати, у нас таких больших кокосов нет, их к нам не довозят. Если мучает жажда, срезаете мачете верх зеленого кокоса и начинаете пить эту водичку, она слегка даже газированная. Молока внутри кокоса нет, его делают. Натирают копру, смешивают с этой водичкой, получается кокосовое молочко, из которого папуасы варят пищу.
— У природы нет плохой погоды… Всякая ли погода в странствиях благодать?
—  Мы прошли все климатические зоны. Пережили по две зимы, осени, весны, два лета, причем в разных полушариях. На катамаране были в штилях, штормах до 9 баллов. Первые шторма были в районе Большого барьерного рифа 6 баллов, потом в районе Филиппин на экваторе попали в зону тайфунов и штилей. Налетает тайфун, естественно, все паруса рубишь, себя привязываешь. Спасаешься, чтоб не смыло, после наступает штиль. Это хуже, чем шторм, потому что мы зависим от ветра. Когда его нет, ты посреди океана в жаре выше 50 градусов. Духота, пресной воды нет, она только для приготовления пищи. Запас воды пополняли дождевой, мы и   купались во время дождя. Море лечебное,  но если все время в соли, то на теле образуются язвы, нарывы, ты становишься липким, это состояние самое противное, какое можно придумать. В океан прыгаешь, чтоб охладиться, а там так же горячо и акулы. Их называют тенями океана, они появляются из ниоткуда.
— Клады находили?
— Многое в экспедициях видел. Самородки, золотой песок, но в таких районах, где ты никогда с собой это не возьмешь. Променяешь все золото на обычную еду, ведь полторы тысячи километров до первого населенного пункта. Лучше нести с собой продукты, во всяком случае не умрешь.
— У вас есть семья? — Жена и дети ходят со мной в экспедиции. Сын в двух участвовал, когда ему было 12 и 14 лет. Дети с полутора лет в горах, в экспедициях я не отношусь к ним как к своим детям, они выполняют такую же работу, причем получают еще больше остальных. В этой экспедиции дочь пересекала со мной Австралию от начала до конца. Осьминогов, кальмаров, каракатиц с ней ловили. Вы не представляете, как красиво звездное небо в океане, да и в воде много планктона светящегося. Летучих рыб достаточно, летят до 200 метров, удирая от тунца и барракуды. У них крылья величины такой, как сама рыбка.
— Теперь куда путь держите?
— Всем говорю, что не собираюсь никуда, но… Единственный континент, где я не был, Африка. Хочу пройти. Не говорю, что пойду, но начал думать об этом. Страны довольно опасные, у местных жителей огнестрельное оружие. Если с папуасами сражались мачете, луками, копьями, то здесь будет непросто. Желание есть, а там посмотрим.