Зарисовка с натуры Захотел я убрать два пенечка во рту, И сосед подсказал: «Обратись к зубнику!». Зубник наш, шутник, посмотрел свысока: «Не стану я вам удалять два пенька, Вы закровите весь пол!». Я б заплакал, да возраст не тот, Под девятый десяток, и слеп я, как крот. Тащи меня, внук, отсюда быстрей, Здесь не только больных, здесь не любят людей! Спасибо внучку, доставил домой, Где стены родные, уют и покой. Сейчас наберу телефон райврача, Пеньки уберем, и проблема с плеча. Два дня вхолостую звонил телефон, Я понял тогда, что для мебели он. Спасибо главе — достучаться помог. Понять не могу: как только смог Один зубной техник Всю медицину района подмять под сапог? Возможно, не прав я — звонит телефон, Голос в трубке знакомый, похоже, что он: «Приезжайте еще, будет как надо». На что я ответил словом «Нет!». Не заявления уместны здесь, а извинения, которых доныне по-прежнему нет… Зарисовка с натуры Захотел я убрать два пенечка во рту, И сосед подсказал: «Обратись к зубнику!». Зубник наш, шутник, посмотрел свысока: «Не стану я вам удалять два пенька, Вы закровите весь пол!». Я б заплакал, да возраст не тот, Под девятый десяток, и слеп я, как крот. Тащи меня, внук, отсюда быстрей, Здесь не только больных, здесь не любят людей! Спасибо внучку, доставил домой, Где стены родные, уют и покой. Сейчас наберу телефон райврача, Пеньки уберем, и проблема с плеча. Два дня вхолостую звонил телефон, Я понял тогда, что для мебели он. Спасибо главе — достучаться помог. Понять не могу: как только смог Один зубной техник Всю медицину района подмять под сапог? Возможно, не прав я — звонит телефон, Голос в трубке знакомый, похоже, что он: «Приезжайте еще, будет как надо». На что я ответил словом «Нет!». Не заявления уместны здесь, а извинения, которых доныне по-прежнему нет…