Подходит зима, и мы начинаем перебирать свои теплые вязаные кофточки и свитера: одни малы, другие явно состарились или вышли из моды. А детского так просто целая куча. И куда все этот девать? У Людмилы Ивановны Татаренко из Медведовской уже лет десять как такой проблемы нет — все идет в дело, да еще какое! Зимние и осенние пейзажи самая благодатная тема для картин. Мастерице они больше всего по душе и лучше всех удаются. А старые кофточки — это сырье для будущих картин. Если кому-то приходилось распускать на нитки вязаную вещь (а раньше наши мамы и бабушки делали это частенько, потому что достать красивую пряжу было невозможно), то он знает, что эти кучерявые нити доставляли много хлопот вязальщице. Их надо было отпарить и плотно намотать на клубок, чтобы распрямить. — А вот этого как раз делать не надо, — говорит Людмила Ивановна, демонстрируя мастер-класс по созданию картины. Пушистое облако распущенной кудрявой пряжи в ее руках и впрямь готовится стать белым облачком на очередной картине. Нить мастерица не выпрямляет, а, напротив, перебирает пальцами и запутывает, потом несколько движений ножницами — и белые хлопья падают на стол. Процесс творчества приносит огромное удовольствие, захватывает, да так, что порой оторваться невозможно. Как-то, вспоминает Людмила Ивановна, сидела до глубокой ночи, так хотелось закончить работу. Супруг Петр Михайлович смастерил ей для удобства высокий раскладной столик, чтобы можно было работать стоя, так как картины большие по размеру, лежат в горизонтальном положении и нужно охватить их взглядом как бы со стороны. Для рукоделия мастерице нужно совсем немного: тонкий лист фанеры, на который нанесен рисунок, разная по цвету пряжа, клей ПВА, лак, ножницы. Но то, что рождается на простом листе, — уже игра воображения и обостренное чувство прекрасного. Технология разработана самой мастерицей и предельно проста. Но вглядитесь в эти тона и полутона, гамму красок багряно-золотой осени, занесенные белым искрящимся снегом дома… Вот небольшая хата с печной трубой, в окнах свет. И незатейливый сельский колодец с воротом поодаль. Вроде, и зима на картине, а настроение умиротворенное. — Муж просил: сделай мне картину моего родного дома, чтобы напоминало о детстве — Людмила Ивановна показывает висящий на стене пейзаж. Это словно частичка чего-то далекого, но такого родного, и для нее это не просто хата: здесь начиналась ее счастливая семейная жизнь, здесь родились две старшие дочки. Их у Татаренко трое — Таня, Наташа и Марина — три девицы, и все такие же умелые, как мама и папа, который увлекается резьбой по дереву. Дочкам мама подарила такие же картины — чтобы всегда помнили о своих корнях. — Откуда же набраться столько пряжи? Это сколько ж надо старых кофточек распустить? — вопрошаю у Людмилы Ивановны. — Девчата по месту работы, как увидели мои картины, друзья, знакомые — все несут, сейчас ведь не те времена, вещей много, не снашиваются. А для меня каждая такая вещица повод задумать новую картину. Посмотрю на божий мир, на красоту природы — и сюжет складывается. По наитию, потребности души родились портрет Иисуса, Девы Марии — она парит над домашним иконостасом. А еще хозяйка уютного дома и причудливого палисадника, в который приезжают пофотографироваться земляки, настолько здесь все красиво, увлекается другим рукоделием: делает картины из природного материала и ткани. Всем нравится. Фото Архипа Ларченко[[SAKURA{«type»:»thumb»,»id»:32300,»alt»:»»}]] Подходит зима, и мы начинаем перебирать свои теплые вязаные кофточки и свитера: одни малы, другие явно состарились или вышли из моды. А детского так просто целая куча. И куда все этот девать? У Людмилы Ивановны Татаренко из Медведовской уже лет десять как такой проблемы нет — все идет в дело, да еще какое! Зимние и осенние пейзажи самая благодатная тема для картин. Мастерице они больше всего по душе и лучше всех удаются. А старые кофточки — это сырье для будущих картин. Если кому-то приходилось распускать на нитки вязаную вещь (а раньше наши мамы и бабушки делали это частенько, потому что достать красивую пряжу было невозможно), то он знает, что эти кучерявые нити доставляли много хлопот вязальщице. Их надо было отпарить и плотно намотать на клубок, чтобы распрямить. — А вот этого как раз делать не надо, — говорит Людмила Ивановна, демонстрируя мастер-класс по созданию картины. Пушистое облако распущенной кудрявой пряжи в ее руках и впрямь готовится стать белым облачком на очередной картине. Нить мастерица не выпрямляет, а, напротив, перебирает пальцами и запутывает, потом несколько движений ножницами — и белые хлопья падают на стол. [[SAKURA{«type»:»thumb»,»id»:32301,»alt»:»»}]]Процесс творчества приносит огромное удовольствие, захватывает, да так, что порой оторваться невозможно. Как-то, вспоминает Людмила Ивановна, сидела до глубокой ночи, так хотелось закончить работу. Супруг Петр Михайлович смастерил ей для удобства высокий раскладной столик, чтобы можно было работать стоя, так как картины большие по размеру, лежат в горизонтальном положении и нужно охватить их взглядом как бы со стороны. Для рукоделия мастерице нужно совсем немного: тонкий лист фанеры, на который нанесен рисунок, разная по цвету пряжа, клей ПВА, лак, ножницы. Но то, что рождается на простом листе, — уже игра воображения и обостренное чувство прекрасного. Технология разработана самой мастерицей и предельно проста. Но вглядитесь в эти тона и полутона, гамму красок багряно-золотой осени, занесенные белым искрящимся снегом дома… Вот небольшая хата с печной трубой, в окнах свет. И незатейливый сельский колодец с воротом поодаль. Вроде, и зима на картине, а настроение умиротворенное. — Муж просил: сделай мне картину моего родного дома, чтобы напоминало о детстве — Людмила Ивановна показывает висящий на стене пейзаж. Это словно частичка чего-то далекого, но такого родного, и для нее это не просто хата: здесь начиналась ее счастливая семейная жизнь, здесь родились две старшие дочки. Их у Татаренко трое — Таня, Наташа и Марина — три девицы, и все такие же умелые, как мама и папа, который увлекается резьбой по дереву. Дочкам мама подарила такие же картины — чтобы всегда помнили о своих корнях. — Откуда же набраться столько пряжи? Это сколько ж надо старых кофточек распустить? — вопрошаю у Людмилы Ивановны. — Девчата по месту работы, как увидели мои картины, друзья, знакомые — все несут, сейчас ведь не те времена, вещей много, не снашиваются. А для меня каждая такая вещица повод задумать новую картину. Посмотрю на божий мир, на красоту природы — и сюжет складывается. По наитию, потребности души родились портрет Иисуса, Девы Марии — она парит над домашним иконостасом. А еще хозяйка уютного дома и причудливого палисадника, в который приезжают пофотографироваться земляки, настолько здесь все красиво, увлекается другим рукоделием: делает картины из природного материала и ткани. Всем нравится. Фото Архипа Ларченко