Самый необычный Новый год случился в мою бытность молодым журналистом. Газета выходила пять раз в неделю, и мое руководство очень любило назначать меня, самого молодого и холостого, дежурным по номеру. Типография печатала тиражи двух областных газет и кучу районных, поэтому между дежурными всегда было соревнование, кто «доведет» газету и первым получит право подписать ее в печать. В новогоднюю ночь «война» обострялась. Ведь соревновались уже не за то, кто первым ляжет спать, а за право встретить Новый год «по-человечески», то есть за праздничным столом. Мне эта война надоела, кроме того, я тогда познакомился с девушкой, с которой договорился встречать Новый год вместе. И вот в последнюю неделю декабря, когда вывесили график дежурств, я, увидев вновь свою фамилию напротив даты 31 декабря, «взбрыкнул». После баталий с ответсекретарем редактор, как последняя инстанция, мои возражения счел резонными и от дежурства освободил. Но, о его величество случай! Планы провести Новый год «как полагается» рухнули в один момент. Девушку увезли в больницу с диагнозом аппендицит, а запасные варианты не были разработаны. Подумаешь, скажете вы, всегда можно найти выход, и будете неправы. Нынче не то, что давеча. Сотовых не было, без предварительной договоренности идти куда-либо было не с руки и неудобно, ведь Новый год праздник семейный. Дома — ни компании, ни новогоднего стола. В ресторанах, как и всегда, полный аншлаг. Погуляв по новогодним улицам, которые с каждой минутой становились все скучнее и пустыннее, я отправился домой, где с грусти откупорил бутылочку белого полусладкого и выпил два фужера. За что впоследствии получил выволочку от мамы. (Еще бы — пил, пил один, а значит — начинающий алкоголик!). Такой необычайно грустной встречи Нового года у меня еще не было.[[SAKURA{«type»:»thumb»,»id»:32130,»alt»:»»}]] Самый необычный Новый год случился в мою бытность молодым журналистом. Газета выходила пять раз в неделю, и мое руководство очень любило назначать меня, самого молодого и холостого, дежурным по номеру. Типография печатала тиражи двух областных газет и кучу районных, поэтому между дежурными всегда было соревнование, кто «доведет» газету и первым получит право подписать ее в печать. В новогоднюю ночь «война» обострялась. Ведь соревновались уже не за то, кто первым ляжет спать, а за право встретить Новый год «по-человечески», то есть за праздничным столом. Мне эта война надоела, кроме того, я тогда познакомился с девушкой, с которой договорился встречать Новый год вместе. И вот в последнюю неделю декабря, когда вывесили график дежурств, я, увидев вновь свою фамилию напротив даты 31 декабря, «взбрыкнул». После баталий с ответсекретарем редактор, как последняя инстанция, мои возражения счел резонными и от дежурства освободил. Но, о его величество случай! Планы провести Новый год «как полагается» рухнули в один момент. Девушку увезли в больницу с диагнозом аппендицит, а запасные варианты не были разработаны. Подумаешь, скажете вы, всегда можно найти выход, и будете неправы. Нынче не то, что давеча. Сотовых не было, без предварительной договоренности идти куда-либо было не с руки и неудобно, ведь Новый год праздник семейный. Дома — ни компании, ни новогоднего стола. В ресторанах, как и всегда, полный аншлаг. Погуляв по новогодним улицам, которые с каждой минутой становились все скучнее и пустыннее, я отправился домой, где с грусти откупорил бутылочку белого полусладкого и выпил два фужера. За что впоследствии получил выволочку от мамы. (Еще бы — пил, пил один, а значит — начинающий алкоголик!). Такой необычайно грустной встречи Нового года у меня еще не было.
Когда все праздновали, я грустил
Самый необычный Новый год случился в мою бытность молодым журналистом. Газета выходила пять раз в неделю, и мое руководство очень любило назначать меня, самого молодого и холостого, дежурным по номеру