Есть у памяти особое свойство — вычеркивать многие тяжкие страницы, иначе мозг может просто не вынести. Но вот толчок, искра, и вновь, как живые, предстают страницы из прошлого. Для многих тимашевцев таким толчком стала публикация в «Знаменке» серии статей А. Тараненко «Голодомор». Ведь как ни скрывай правду, а она все равно вылезет. Все статьи о голодоморе на Кубани я прочитала, но последняя — это был отклик на статью «Голодомор» за подписью Башта — меня очень взволновала. Дело в том, что моя мама и ее родственники пострадали в 1930-33-м годах, живыми остались лишь моя мама Дуся, Евдокия Митрофановна Пилипенко, тогда ей было 22 года, да ее родная сестра Раиса пятнадцати лет. Их выгнали из дома, и они жили по квартирам. А в 1936-м маму увидели сослуживцы ее отца Митрофана — Белобров и Башта, они посоветовали обращаться к властям и хлопотать о возвращении хаты. Мама с сестрой добились своего, хату вернули. Мама часто об этом рассказывала, и я пронесла через всю жизнь эти две фамилии — Белобров и Башта. В 1932-33-м годах у людей отбирали продовольствие, есть было нечего, лежали больные и голодные мамины родители Наталья и Митрофан, ее пятилетняя сестренка Валя. Мама работала одна в колхозе в районе нынешнего хутора 1 Мая, им давали за работу лепешки, и мама половинку приносила родным. Но они все умерли от голода и истощения. И мама с сестрой повезли их хоронить на Попову могилу, а сами еле шли, и копать могилу сил не было. Выкопали неглубоко, положили без гробов. Когда уходили, то обернулись и увидели, что из земли развеваются на ветру волосы. Боль и ужас они пронесли через всю свою жизнь. Наш род по линии мамы ведет свое начало от первых переселенцев из Запорожской Сечи. У бабушки моей мамы Василисы Свиридовны было семь сестер, и у каждой до десяти детей. И все умерли в 1932-33-м годах. Мама рассказывала, что в 33-м комсомольцы обходили дома и все отбирали у людей. За бабушкой погналась комсомолка, толкнула ее и отобрала завернутые в платочек деньги. Если сосчитать всех умерших из нашего рода, то приблизительно получается до ста человек. На фото: Евдокия Пелипенко (слева) и ее сестра Раиса. Валентина Николаевна ПИЛИПЕНКО, г. Тимашевск
Есть у памяти особое свойство — вычеркивать многие тяжкие страницы, иначе мозг может просто не вынести. Но вот толчок, искра, и вновь, как живые, предстают страницы из прошлого.
Для многих тимашевцев таким толчком стала публикация в «Знаменке» серии статей А. Тараненко «Голодомор». Ведь как ни скрывай правду, а она все равно вылезет.
Все статьи о голодоморе на Кубани я прочитала, но последняя — это был отклик на статью «Голодомор» за подписью Башта — меня очень взволновала. Дело в том, что моя мама и ее родственники пострадали в 1930-33-м годах, живыми остались лишь моя мама Дуся, Евдокия Митрофановна Пилипенко, тогда ей было 22 года, да ее родная сестра Раиса пятнадцати лет. Их выгнали из дома, и они жили по квартирам. А в 1936-м маму увидели сослуживцы ее отца Митрофана — Белобров и Башта, они посоветовали обращаться к властям и хлопотать о возвращении хаты. Мама с сестрой добились своего, хату вернули. Мама часто об этом рассказывала, и я пронесла через всю жизнь эти две фамилии — Белобров и Башта.
В 1932-33-м годах у людей отбирали продовольствие, есть было нечего, лежали больные и голодные мамины родители Наталья и Митрофан, ее пятилетняя сестренка Валя. Мама работала одна в колхозе в районе нынешнего хутора 1 Мая, им давали за работу лепешки, и мама половинку приносила родным. Но они все умерли от голода и истощения.
И мама с сестрой повезли их хоронить на Попову могилу, а сами еле шли, и копать могилу сил не было. Выкопали неглубоко, положили без гробов. Когда уходили, то обернулись и увидели, что из земли развеваются на ветру волосы. Боль и ужас они пронесли через всю свою жизнь.
Наш род по линии мамы ведет свое начало от первых переселенцев из Запорожской Сечи. У бабушки моей мамы Василисы Свиридовны было семь сестер, и у каждой до десяти детей. И все умерли в 1932-33-м годах. Мама рассказывала, что в 33-м комсомольцы обходили дома и все отбирали у людей. За бабушкой погналась комсомолка, толкнула ее и отобрала завернутые в платочек деньги. Если сосчитать всех умерших из нашего рода, то приблизительно получается до ста человек.
На фото: Евдокия Пелипенко (слева) и ее сестра Раиса.
Валентина Николаевна ПИЛИПЕНКО,
г. Тимашевск
