Что мы слышим с экранов телевизоров из уст тех, чья речь должна быть образцовой: телеведущих, актеров?.. Неправильное построение предложений, смещение ударений в словах… Примеров тому множество. Вот несколько из них: черпАть, исчерпАть — вместо чЕрпать, исчЕрпать; бАловать, бАлованный — вместо баловАть, балОванный, договорА — вместо договорЫ, бармЕн — вместо бАрмен, нефтепрОводы — вместо нефтепровОды, комбайнЕр — вместо комбАйнер. Редко кто из «звезд» телеэкранов правильно употребляет сравнительную и превосходную степени прилагательных и наречий, смешивая простую и составную формы: более крепче, самый красивейший и другие. А уже на окончания существительных, употребленных с предлогами, никто и внимания не обращает: по приездУ, по прилетУ, по прибытиЮ — вместо по приездЕ, по прилетЕ, по прибытиИ; согласно расписаниЯ — вместо согласно расписаниЮ…

Следует осторожно и умело использовать иноязычную лексику. Наши депутаты и чиновники влюбились в слово «мониторить», употребляя его в словосочетаниях, где оно абсолютно неуместно: мониторить погоду, мониторить количество животных. Есть же прекрасные русские аналоги: следить, наблюдать.

Грешно наблюдать это, грустно об этом писать. Жаргонная лексика тоже в моде у наших руководителей: сидеть на нефтяной игле; разборки, сходняк… Уголовный мир придумал «феню», чтобы речь его была непонятна посторонним. А депутатам она для чего?

Еще в 19—20-м веках видные лингвисты определили язык как слепую неуправляемую стихию. И выходит, что человек, индивидуум, не может влиять  на процесс формирования нашей речи, нашего языка. Писатель и историк Карамзин выразил эту мысль с чувством смиренной покорности: «Слова входят в наш язык самовластно». А поэт и писатель К.И. Чуковский более образно сказал об этом же: «Все так и представляли себе: будто мимо них протекает могучая речевая река, а они стоят на берегу и с бессильным негодованием следят, сколько всякой дребедени несут на себе ее волны».

И все же Корней Иванович верил в такие сверхмощные рычаги просвещения, как радио, кино, телевидение, множество газет и журналов, подчиненных единому идейному плану. Нужно только этому комплексу сил дружно, планомерно, решительно восстать против уродств нашей нынешней речи. И они, эти уродства, если не исчезнут совсем, то навсегда утратят свой массовый,  эпидемический характер.

Этого, к сожалению, пока не происходит. Кто виноват? Или что? Свобода слова? Вряд ли… Просто утрачен контроль над СМИ. Кому интересны различные шоу, смакующие пошлость: кто сколько раз женился, у кого и от кого родятся дети и т. д. и т. п.

Великим знатоком и ценителем русского языка был, несомненно, А.С. Пушкин. Кстати, те, кто произносит «договорА» или у кого в конторке стоят папки с этим изуродованным словом, вероятнее всего, не читали «Евгения Онегина», где тоже употребляет это слово: «Времен минувших договорЫ».

А современная писательница Татьяна Толстая, перечисляя почти утраченные прилагательные: прекрасный, хороший, восхитительный и более двух десятков синонимов, с горечью отмечает, что их все заменили два слова: крутой и клевый. Если бы такое кощунство случилось во времена Пушкина, то мы сегодня имели бы не божественные стихи, а такие вот строки:

Звучал мне долго голос клевый,
Крутые снились мне черты.
Или:
Мы рождены для вдохновенья,
Для звуков клевых и крутых.
А для каких звуков рождены мы?!

Не хочется на минорной ноте заканчивать статью. Считаю, что существование тысячелетней литературы и письменности будет способствовать очищению и развитию языка, обладающего языковой памятью.

Владислав ПРОХОРОВ, педагог-словесник