Сегодня много говорится о необходимости сохранения исторической памяти, и прежде всего памяти о подвиге нашего народа в годы Великой Отечественной войны. Неимоверно огромную цену заплатила страна за то, чтобы мы чувствовали себя свободными, могли жить, учиться, работать, растить детей, строить планы о светлом будущем под мирным небом. И забывать об этом мы не имеем морального права. Потому что память эта священна, и предавать ее — значит предать наших дедов и отцов, отдававших жизни за Победу.

Хранить эту память помогают публикации журналистов в «Знаменке» о наших земляках-фронтовиках, о трудовых подвигах в тылу, которые в неменьшей мере приближали разгром врага, о детстве, опаленном войной, и многие другие свидетельства о тех тяжелейших испытаниях, выпавших на долю старшего поколения. Этих публикаций за 76 послевоенных лет набралось огромное количество. Они хранятся в пожелтевших и совсем еще свежих подшивках газет. Среди этих публикаций есть и те, что рассказывают о фронтовых дорогах журналистов, работавших в те годы в газете «Знамя труда». В год 75-летия Великой Победы мы установили в редакции посвященную им мемориальную доску.

А совсем недавно наш земляк Иван Кириченко, побывавший на горе Семашхо в Туапсинском районе, прислал в редакцию снимок другой таблички, сделанной в виде плиты, которую три десятилетия назад наши коллеги установили в местах кровопролитных боев. Было это в 1990 году, тогда группа журналистов газеты «Знамя труда» совершила свое первое восхождение на Семашхо, чтобы почтить память павших воинов, в том числе и погибших журналистов из нашей редакции. Тогда-то и закрепили на камне у братской могилы памятную табличку с надписью «Журналистам, защищавшим Кавказ».

Наша справка. В истории Великой Отечественной войны (1941—1945 гг.) гора Семашхо упоминается довольно часто, потому что была узловой на участке горного кавказского хребта от горы Индюк на северо-западе и почти до горного массива Семиглавая на юго-востоке. Вершина находилась на острие Туапсинской оборонительной операции. С вершины по прямой до города Туапсе всего 20 км, в ясную погоду видны Черное море и стоящие на рейде корабли. На вершине Семашхо установлен памятник Туапсинской оборонительной операции 1942 года, которая была составной частью битвы за Кавказ. Монументальный железобетонный обелиск с надписью «Стойкости комсомольской» возведен в год 35-летия Победы над фашистами.

По некоторым данным, инициатором того похода на гору Семашхо и установки таблички была работавшая в те годы корреспондентом в «Знаменке», а ныне покойная Валентина Алексеевна Логачева. К сожалению, других подробностей о том восхождении, равно как и о его участниках, найти не удалось (возможно, после этой публикации кто-то откликнется). Зато сохранились интересные подробности о том, как проходила следующая экспедиция на Семашхо. Состоялась она в 1995 году, в канун 50-летия Великой Победы.

Вспоминает участница экспедиции Елена Звонова:

— Это был незабываемый поход. Вместе со мной и дружным редакционным коллективом «Знаменки». В горы взяли и детей. Это тоже одна из добрых традиций редакции — на праздники, капустники, вылазки на природу старались брать домашних, особенно детей. И вообще редакция была для детей сотрудников этаким клубом — сюда ребятня прибегала после школы, здесь делали уроки, их подкармливали вкусненьким — на дворе были лихие 90-е…

В тот раз в поход взяли моего 11-летнего сына Сережку и его ровесника Антона, сына нашего главного редактора Татьяны Федоровны Погореловой.

Мальчишки в окружении взрослых и вели себя по-взрослому, никаких капризов или поблажек.

Жили в палатках, еду готовили на костре. У мальчишек, как и у всех, были обязанности — натаскать воды, дров, следить за костром. Они особенно сблизились с нашим проводником и дядей Колей — журналистом «Знаменки» Николаем Савиновым.

Погода стояла чудесная. Перебираю фотографии — деревья в зелени, цветущие луга… Это внизу. Немного смущали горные заснеженные вершины, и, как оказалось, не зря.

Выступили рано утром. Внизу было солнечно. Но с каждым часом, по мере подъема в гору, погода менялась. Сначала пошел дождь. А затем повалил снег. Замерзли, промокли, но особо раскисать было стыдно — потому что с нами были наши дети. Которые знали цель нашего похода — пройти теми самыми тропами, что и наши солдаты в далеком 1942 году. Именно там проходила оборона Туапсе во время Великой Отечественной. Мы продвигались по тем местам, где шли тяжелые бои, где буквально каждый метр земли был полит кровью защитников Кавказа. Та земля до сих пор хранит свидетельства об ожесточенных боях — то и дело попадалось множество стреляных гильз, осколки боеприпасов, но самым главным трофеем стала солдатская каска. Ее разглядел в земле и откопал глазастый Антон Погорелов. Бережно отчистил от земли, надел и не снимал весь наш поход.

…Братская могила красноармейцев, к которой мы шли, находилась практически на вершине Семашхо. Здесь осенью 1942-го шли жестокие бои. Нашим бойцам противостояли отборные вояки одного из горно-стрелковых немецких полков, куда входила и специальная группа альпинистов. Позднее эта группа в ходе боев на горе Семашхо была полностью истреблена.

Уже на подходе к ней метель разыгралась не на шутку. В итоге часть нашей группы остановилась в туристическом приюте — деревянном сарайчике, где уже пережидали непогоду туристы. Они потеснились, уступили нам, промокшим, место у буржуйки.

Было, конечно, немного обидно, что не дошла до конца маршрута.
Но зато дошел мой 11-летний сын. Вместе с нашими старшими коллегами. Они прикрутили мемориальную табличку на братской могиле наших солдат. Возложили венок, который несли с собой. Почтили память всех, кто погиб, защищая нашу страну, возле скромного памятника с красной звездой… Он установлен на том самом месте, где начался первый встречный бой…

Сергей помнит очень хорошо все подробности восхождения. Говорит, что в тот самый момент, когда они застыли в минуте молчания, неожиданно утих ветер, туман разошелся — на считанные секунды выглянуло солнце. А затем с новой силой с неба посыпалась ледяная крупа… Признается, что это один из самых запоминающихся моментов в его жизни. Который, уверена, оставил след в его юной мальчишеской душе.

Вспоминает участник экспедиции Архип Ларченко:

— В 1995 году, работая фотокором в «Знаменке», без раздумий согласился на приглашение принять участие в походе на Семашхо. В составе группы были не только журналисты, но и друзья нашей газеты Валерий Кайдаш, Ирина Карцева, Наталья Воробьева, Слава Новоселецкий и другие, которых помню, но имена уже стерлись в памяти. Да, был с нами еще парень из Нидерландов по имени Вилли, он приехал в Тимашевск по программе обмена и работал на одном из наших предприятий. Поход посвятили 50-летию Победы и 65-летию газеты «Знамя труда». Организаторы не надеялись, что мемориальная табличка, установленная пять лет назад на перевале первой экспедицией, уцелела, поэтому взяли новую и еще памятный венок.

К экспедиции готовились тщательно: организаторы договорились насчет автобуса без особых проблем, а вот туристическую экипировку собирали где могли — у кого были палатки, спальные мешки, считались самыми крутыми. Сложнее всего обстояло с провизией, ведь в магазинах в те годы было шаром покати, а маршрут рассчитан на три дня. Но выручили руководители агрофирм, фермеры, и в канун майских праздников мы отправились сначала к Горячему Ключу, где захватили с собой проводников, а потом к поселку Терзиян, откуда предстояло уже идти к вершине пешком. Поэтому ночевку мы организовали на лужайке, в палатках, со всеми атрибутами туристической походной жизни, с костром, кашей и песнями под гитару. Это было самое комфортное время похода.

На следующий день группу ждали нелегкие испытания — затяжной подъем на перевал под проливным дождем, переходящим в снегопад, а затем и в метель. Часть группы осталась на промежуточной базе, представляющей из себя полуразрушенный сарайчик. Там, наскоро согревшись, те, кто чувствовали в себе силы, отправились дальше на самую вершину, к братской могиле. Промокшие насквозь, под леденящим ветром, упорно карабкались вверх. Казалось, этому не будет конца, но мы добрались до конечной точки маршрута и выполнили то, ради чего шли, — почтили память захороненных здесь воинов, прикрепили к оградке венок и новую памятную табличку.

Разумеется, все это время со мной был неизменный спутник всех поездок — фотоаппарат. И даже на вершине Семашхо, где было сложно устоять под напором ветра, я и Валера Кайдаш как-то умудрялись не выпускать из рук фотокамеры. Вести съемку в таких экстремальных условиях нам еще никогда не приходилось. Зато сделанные на всем протяжении маршрута снимки хранят память о тех незабываемых днях, о неописуемых картинах нашей природы, ведь она по-своему прекрасна во всех проявлениях. Я не могу словами выразить свои чувства лучше, чем это сделала стихами участница похода, друг газеты Ирина Карцева:

От любопытных объективов
Своих сокровищ красоту
Семашхо прятала ревниво,
Сгустив туманы за версту.
Ах, сколько кадров темень съела,
Размазал дождик, ветер снес…
Да, жаль! Но разве в этом дело —
Все было классно и всерьез!

Вспоминает участница экспедиции поэтесса Ирина Карцева:

— Я из тех счастливчиков, кто будет всю жизнь помнить подъем на гору Семашхо. Тогда, в 95-м, сложилось все: прекрасная организация похода Валентиной Алексеевной Логачевой, высокая цель, великолепная команда, вся палитра погодных сюрпризов, от солнышка и цветущих полян внизу до дождя, снега, ледяного тумана и ураганного ветра на вершине. Конечно, если бы не экстремальные условия, и впечатления не были бы такими яркими. Путь по отрогу до самой вершины — в плотной темной пелене. Ничего не видно в метре, отставать нельзя. Ничего не слышно, кроме грохота ветра. Дождевики держим двумя руками, разговаривать невозможно. От последнего приюта к обелиску пошла только часть группы — мы с Сережей Звоновым и шестеро мужчин. Сейчас понимаю, почему, насквозь промокшие и замерзшие, еле передвигая ноги, мы были так счастливы, держась за оградку и пытаясь закрепить рвущийся из рук флаг. Ведь это преодоление трудностей хоть на тысячную долю приобщило нас к тому, что пережили защитники этого рубежа. Только тогда, кроме ветра, свистели пули и грохотали взрывы, а подснежники были кроваво-красными…

Когда вернулись в лагерь, всю одежду сушили на палках над костром. Я долго приставала ко всем: «Ребята, чувствуете запах паленой кожи? Проверьте, у кого обувь горит?». Оказалось, прямо на мне плавились мои лыжные ботинки…

И еще один стоп-кадр до сих пор перед глазами. Поднимаемся под непрерывным дождем по крутому склону. Снег плотный и тяжелый, ботинки приходится вбивать на каждый шаг. Перед глазами только белая стена и стволы деревьев, в которые упираешься лбом. Время остановилось. Кажется, идем целую вечность. Сил совсем нет, подступает отчаяние. Хочется оглянуться и покатиться вниз. Но ноги бьют ступеньки, руки цепляются за снежную корку и вдруг — проваливаются в пустоту. Стена обрывается в одно мгновение. Воздух, небо, простор! Дошли!

Теперь я твердо знаю: любую высоту можно покорить, если у тебя есть цель, терпение и поддержка друзей.

Ветер струями резал и рвал дождевик,
Охраняя владенья седого тумана.
Но уверенно шел сквозь него проводник,
И карабкались мы, от усталости пьяно.
Вот простой обелиск.
Мы к нему добрались.
Здесь цветы не возложишь — венок закрепили.
Мы не знали их судеб, фамилий и лиц,
Но пришли поклониться — за нас они гибли.
Ведь когда-то и здесь был рубеж огневой.
Эти камни и снег были политы кровью.
Здесь не будет гвоздик, принесенных вдовой.
Материнский букет не падет к изголовью.
Только думаю я — неспроста, неспроста
Им назначена та Высота!

Фото Н. Ларченко