Виктор Иванович Лихоносов родился 30 апреля 1936 года в Сибири. Детство и школьные годы провел в Новосибирске, после 65 лет прожил на Кубани, много лет работал главным редактором литературно-исторического журнала «Родная Кубань». О судьбе и истории Кубани не раз рассказывал в своих произведениях. Для публикации в память о писателе мы выбрали отрывок из его сборника «Волшебные дни», куда вошли статьи, очерки, интервью Лихоносова-публициста. Отрывок имеет прямое отношение к нашему району начала 80-х…
«Память, память… Едва ли не самым насущным и душевно выстраданным стало это слово в наших устах за последние годы. В нем зерна великой нравственности человека и народа в целом. Кто помнит об ушедших, тот сочувствует и живым.
Недавно я тоже побывал в роли «автора письма». Поехал я в Тимашевский район и вернулся расстроенный. В Краснодаре, вместо того чтобы заниматься романом, я сел и одним духом написал резкое письмо в крайисполком. Чувство досады переполняло меня. Знаете, бывают такие встречи с людьми, когда поговоришь, наслушаешься — и жить после расставания в личном благополучии стыдно, если ничем добрым людям не захотел помочь. Как будто оскверняешь ты память о времени, когда они своими трудами держали на своих плечах страну, край и тем самым кохали твое детство.
Я позволю себе привести письмо в сокращении: «Случай занес меня на территорию бывшего Марии-Магдалинского монастыря. После революции там организовали коммуну. От прекрасных монастырских строений осталось немного: трапезная,хозяйственные сараи и бывшая монастырская больница. В двухэтажной каменной больнице находится дом для престарелых. Старые одинокие колхозницы живут там. Они, конечно, благодарны за приют, но если подумать, в какой цивилизованной стране мы живем, в каком богатом крае, если вспомнить, как тащили эти женщины на своих плечах колхозы до, во время и после войны, то невольно возмутишься: так ли уж много мы сделали для их горькой старости? Что вокруг? Какие условия? Некогда процветавшая женская пустынь выглядит заброшенно и уныло. На площади, освободившейся от церквей, стоят комбайны,грузовые машины и… дощатый туалет. Трапезная занята под контору и библиотеку. Были огороды, сады; окрестности блестели озерами,плавали по ним белые и черные лебеди. И сейчас вид за оградой чудесен. Но радости нет. Почему? Выйдут в сорный дворик с клетушкой для свиней и с сарайчиками ветхие старушки, посидят на скамейке — иза то спасибо? А нельзя ли в трапезной, большой и светлой, поселить новых, утративших родственников стариков, убрать с площади машины,насадить сад, пробить дорожки, все побелить и покрасить, то есть нельзя ли создать бывшим не монашкам, а труженикам колхоза поистине человеческие условия на окончании их единственной жизни на земле? Что же мы такие?!
Сразу за монастырем — каменный памятник погибшему на войне 14-го года поручику Холявке. Поручик ли, солдат — он защитник, отдал жизнь за Родину. Неизвестно, кто, когда стащил надгробный камень с места захоронения к дороге, где бегают машины. Можно надеяться, что в скором времени его вообще сбросят в воды озера… Какие чувства мы воспитываем? Страсть к разрушению? Напрасно мы не учитываем, что думает при этом молодежь. И даже бабушки из «стардома». Если нет традиций хороших, бурьяном вырастают дурные.
От камня я переезжаю греблю и останавливаюсь через сто шагов в хуторе имени Ленина (колхоз имени Димитрова, правление в станице Днепровской). Захожу во двор, прошу напиться. Выясняется, что воды в хуторе хорошей нет, колодцы с водой соленой, за пресной надо ездить на велосипеде три километра. Асфальта от шоссейной дороги нет (а всего один километр проложить к хутору), пыль стоит невообразимая;во дворах, в хатах та же пыль. Правление под разными предлогами отказывается провести водопровод с четвертого отделения, расстояние метров триста. Зимой на велосипеде за водой не поедешь. Так что же,пить соленую воду? В хуторе живут колхозники, проработавшие по сорок лет. За молоком ездят в Тимашевск.…
Жалко, не посмотрел я, в каком доме живет председатель, не попробовал,какую воду он пьет, и не спросил, бывает ли он в «стардоме» и понимает ли, в каком невыгодном свете выставляется запущенная монастырская площадь и жалкий дворик «стардома» в глазах тех, кто помнит историю бывшего монастыря?».
Мне, разумеется, ответили уже непосредственно из Тимашевского райисполкома. Вода-де хорошая, дом для престарелых переведут в станицу в помещение детского сада, камень перетащат на могилу матери Холявки, хутор же «не перспективен», и асфальт пока там не нужен.
Не тяжбой с исполкомом занимаюсь я в этой статье.
Моя статья о памяти, о нравственности. Память — это отзывчивость сердца человеческого. Не соленая, а живая вода памяти об ушедших переливается толчками нашего сердца в память о нынешних днях, о людях этих дней. Память — кровное слово. Так будем же сперва благодарными людьми, а от этого доброго чувства станем мы и благодарными потомками.
Вот в чем нескончаемая нравственная связь времен.
Р.S. Поставив точку, я задумался: а вдруг мое чувство сгустило краски? Кому, в сущности, приятно писать о плохом? Никому. Все равно что накуриться до головокружения. Гораздо интереснее порадовать и людей,и себя самого находкой прекрасной; душе писательской полезнее благостное, гармоничное, поэтическое. Овеянное поэзией произведение(даже очерк) дольше живет. И потом… потом ведь понимаешь: полетят в район после статьи указующие бумаги, затрещат в кабинетах телефонные звонки. Опять вызывай, разбирай, отвлекайся, а тут уже косовица хлебов, за ней сбор овощей, фруктов. Ехал я снова в Тимашевский район жарким июньским днем и мечтал, чтобы там, где я застал в прошлом году неуважение к старости, изменилось хоть что-то.Я закончил бы статью постскриптумом, но каким! Прежде всего сказал бы о вернувшейся совестливой ответственности. И о прочем.
Увы, увы! Мне предстала еще более безотрадная картина, чем год назад. С хронической болезнью бесчеловечности ее можно только сравнить. Ну,бывшая монастырская площадь засеяна ячменем — ладно, куда ни шло.А в сыром подвале «стардома», в прачечной, грибками съедены низы стен, в комнату-купальню страшно заглядывать. Наверху четырнадцать (из восемнадцати) старушек лежат на койках. Если потянет посидеть во дворе, то после невозможно забраться на второй этаж — ноги, ноги! Две няни работают без выходных за шестьдесят рублей в месяц. Некоторые старушки уже не встают с постели — «попробуйте их поподнимать,переворачивать…». Я не найду тактичных слов, чтобы определить, из чего сотворен туалет. Антисанитария полная.
«Если бы те старики встали, — заметил один колхозник, — они бы сказали:варвары вы!».
За бывшей трапезной стоит в траве что-то сперва непонятное. То,оказывается, памятник первым коммунарам. Из красного туфа. Говорят,возле него сфотографировались старые коммунары, их дети и внуки.Для потомков. Фото и письмо заложили внутрь памятника с просьбой:«Вскрыть в 2000 году». А что вскрывать? Мальчишки выбили плитку,вытащили оттуда все, и дыра теперь зияет плачевным укором. Если бы встали коммунары, они бы сказали то же: варвары вы!
О надгробном памятнике с неведомой уже могилы поручика Холявки, убитого 30 августа 1914 года на Западном фронте, нечего и рассуждать:камень так и лежит у пыльной дороги под треножником электростолбов.
И, наконец, хутор. Вода в нем все-таки соленая, многие жалуются на болезни из-за воды. К четырем часам утра, «чтобы застать», хуторяне торопятся в Тимашевск за молоком. Некоторые вступили в колхоз еще в 1927 году. Председатель неутомимо следит за тем, как выкашиваются у дворов сорняки.
— Ну что с памятником, со «стардомом»? — спросил у него пенсионер.
— Все в порядке.
…По пути домой я созерцал богатую кубанскую ниву, рукотворную славу жемчужины России. То там, то здесь мелькают платки крестьянок.Кому-то скоро идти на заслуженный отдых. Неужели и о них забудут сразу и навсегда? Неужели, если им что-то понадобится на оставшуюся жизнь, председатель отмахнется так же, как в колхозе имени Димитрова:«А-а-а, там одни старики…»?
Нет, наши вздохи — это не пустые «вздохи по патриархальщине». При чем она, в конце-то концов? Вздохнем иной раз по живым людям. Вспомним о них сообща. Не нарушим их представления о счастье, о законах,которые на стороне людей, и памяти о них.
Вот и все. Точка».1982
Памяти писателя. 11 августа Кубань простилась с известным писателем Виктором Ивановичем Лихоносовым. Почетный гражданин города Краснодара, Герой труда Кубани, лауреат Государственной премии России им. М. Горького, Международной литературной премии имени М.А. Шолохова, он воспел кубанскую землю. Его роман «Наш маленький Париж. Ненаписанные воспоминания» о судьбе русского казачества считается главным произведением писателя. Кстати, совсем недавно, 30 апреля 2021 года, Кубань отмечала 85-летие Виктора Ивановича.
Напомним, писатель Виктор Лихоносов скончался 9 августа. Как писал и многие СМИ, причиной смерти стали осложнения после перенесенного заболевания коронавирусной инфекцией. Похоронен на Тамани,согласно с его последней волей.
Ранее на сайте: рассказ. Вечный двигатель
