Письмо в редакцию Соседи: «Жить и умирать они приходят к нам…» Создать пристанище брошенным домашним питомцам — дело благородное. Но мы не согласны с тем, что Любовь Андреевна достойно ухаживает за собачками и кошечками, которых приютила. Заборы у нас с ней общие, поэтому не только все видим, но и невольно участвуем в содержании ее подопечных. У нормального приюта должно быть хорошее ограждение, и собак там надо содержать в вольерах. Чтобы лай и мяуканье не мешали соседям, нужно строить такие учреждения вдали от жилых домов. Мы всего лишь хотим спокойно жить. Псы и коты свободно гуляют по нашим подворьям, грызут огурцы и душат куриц. Животные выглядят неопрятно и болезненно. Страшнее всего, что наши детки их жалеют, гладят. А вдруг чем-то заразятся? В прошлом году мы, Светлана Гавриш и Евгений Чигрин, делали ремонт в доме, вынесли мебель на улицу под навес. Когда стали заносить диван обратно, обнаружили, что в него за это время влезла кошка, там и сдохла. Пришлось разделить мягкий уголок и часть дивана оставить на улице — как ни отмывай, отвратительный запах остается. Люба Шумная, конечно, отпирается, мол, не ее это кошка. А если начинаешь упрекать ее в том, что коты прыгают по машине и пачкают авто, услышишь много нелестных слов в адрес своего транспортного средства. Как-то от Любы к нам перебежала собачка, родила у нас щенка и осталась жить с нами. Позже мы узнали, что эту собаку привезли ей сотрудники кофейной фабрики «Нестле Кубань», дали денег на содержание и кормление. А в итоге псина жила у нас, мы за ней ухаживали. Любовь Андреевна даже не вспомнила про собаку, а потом и слушать не стала, что это был ее питомец. В настоящее время у нас живет любина кошка, у Зимониных — кот. Вот так ее питомцы сами выбирают себе хозяев. И если бы им было хорошо с ней, они бы от нее не уходили. Светлана ГАВРИШ, Евгений ЧИГРИН, Ирина и Григорий ЗИМОНИНЫ. Главный редактор: «Помогать труднее, чем осуждать» Правда авторов письма в том, что жить рядом с местом содержания большого количества собак-кошек очень неприятно, просто противно. Правда Любови Шумной в том, что затеяла она хорошее дело, но не справилась. Проект некоммерческий, и, очевидно, коммерческим уже не станет. Содержать же животных за свой счет Шумная не могла и не сможет, так как живет в основном на пенсию. Психология наших граждан такая: на тебе, Боже, что нам не гоже… Чтобы не платить за содержание животных, как это принято, втихаря подкидывают, привозят, приносят под калитку ненужных котят и щенков. Десятками. Не под силу одинокой бабе их всех достойно содержать. В душе она это сознает, но сразу всех подшефных не раздать по людям. Выгнать их в никуда нравственные убеждения не позволяют. Да и не уйдут они. Любовь Андреевна очень переживает и много плачет. Лично я не смогла бы приютить бездомных животных, не смогла бы взять ребенка сироту и воспитать его как своего. А вот Шумная смогла. На ее попечении находились несовершеннолетние дети-сироты. Мальчика она нашла в теплотрассе, возилась с ним, лечила, защищала его и боролась за него. Девочку из сиротского дома выучила, поставила на ноги, она живет и работает в Питере, где и родной сын Любови Андреевны, ставший заметным человеком в театральной среде Санкт-Петербурга. Что она пережила с «не своими» детьми, страшно сказать. Но она для них мама, которая и утешит, и поддержит, и строго спросит. Если бы вы знали, сколько жаловались на Шумную по поводу ее приемных детей-подростков. Сколько слез она пролила в милиции, школе, училище-техникуме, больницах… Никто не заставлял ее взваливать эту ношу на себя. Но вот взвалила. И низкий поклон ей за это. Заметьте: детей она взяла задолго до всеобщей кампании по усыновлению и опекунству! Для чего я это все рассказываю? Чтобы знали: она такая, какая есть. Сердобольная. И не бороться с ней надо, а помогать. Третейским судьей в споре — быть или не быть приюту — могут и должны выступить власти. Приют в районе все равно придется организовывать, и предприятие это должно быть самоокупаемым. Опыт Любови Шумной очень пригодится, даже опыт ошибок и упущений. Ну а авторов письма хочется попросить помочь Шумной хотя бы морально. Это труднее, чем осуждать и жаловаться. Но попытайтесь. В редакции у нас стоит ящик для пожертвований бездомным животным. Время от времени мы передаем ей невеликие деньги, собранные нашими читателями. Кто может, присоединяйтесь! P.S. Когда верстался номер, стало известно, что соседи готовят иск в суд. Письмо в редакцию Соседи: «Жить и умирать они приходят к нам…» Создать пристанище брошенным домашним питомцам — дело благородное. Но мы не согласны с тем, что Любовь Андреевна достойно ухаживает за собачками и кошечками, которых приютила. Заборы у нас с ней общие, поэтому не только все видим, но и невольно участвуем в содержании ее подопечных. У нормального приюта должно быть хорошее ограждение, и собак там надо содержать в вольерах. Чтобы лай и мяуканье не мешали соседям, нужно строить такие учреждения вдали от жилых домов. Мы всего лишь хотим спокойно жить. Псы и коты свободно гуляют по нашим подворьям, грызут огурцы и душат куриц. Животные выглядят неопрятно и болезненно. Страшнее всего, что наши детки их жалеют, гладят. А вдруг чем-то заразятся? В прошлом году мы, Светлана Гавриш и Евгений Чигрин, делали ремонт в доме, вынесли мебель на улицу под навес. Когда стали заносить диван обратно, обнаружили, что в него за это время влезла кошка, там и сдохла. Пришлось разделить мягкий уголок и часть дивана оставить на улице — как ни отмывай, отвратительный запах остается. Люба Шумная, конечно, отпирается, мол, не ее это кошка. А если начинаешь упрекать ее в том, что коты прыгают по машине и пачкают авто, услышишь много нелестных слов в адрес своего транспортного средства. Как-то от Любы к нам перебежала собачка, родила у нас щенка и осталась жить с нами. Позже мы узнали, что эту собаку привезли ей сотрудники кофейной фабрики «Нестле Кубань», дали денег на содержание и кормление. А в итоге псина жила у нас, мы за ней ухаживали. Любовь Андреевна даже не вспомнила про собаку, а потом и слушать не стала, что это был ее питомец. В настоящее время у нас живет любина кошка, у Зимониных — кот. Вот так ее питомцы сами выбирают себе хозяев. И если бы им было хорошо с ней, они бы от нее не уходили. Светлана ГАВРИШ, Евгений ЧИГРИН, Ирина и Григорий ЗИМОНИНЫ.   Главный редактор: «Помогать труднее, чем осуждать» Правда авторов письма в том, что жить рядом с местом содержания большого количества собак-кошек очень неприятно, просто противно. Правда Любови Шумной в том, что затеяла она хорошее дело, но не справилась. [[SAKURA{«type»:»thumb»,»id»:39966,»alt»:»»}]]Проект некоммерческий, и, очевидно, коммерческим уже не станет. Содержать же животных за свой счет Шумная не могла и не сможет, так как живет в основном на пенсию. Психология наших граждан такая: на тебе, Боже, что нам не гоже… Чтобы не платить за содержание животных, как это принято, втихаря подкидывают, привозят, приносят под калитку ненужных котят и щенков. Десятками. Не под силу одинокой бабе их всех достойно содержать. В душе она это сознает, но сразу всех подшефных не раздать по людям. Выгнать их в никуда нравственные убеждения не позволяют. Да и не уйдут они. Любовь Андреевна очень переживает и много плачет. Лично я не смогла бы приютить бездомных животных, не смогла бы взять ребенка сироту и воспитать его как своего. А вот Шумная смогла. На ее попечении находились несовершеннолетние дети-сироты. Мальчика она нашла в теплотрассе, возилась с ним, лечила, защищала его и боролась за него. Девочку из сиротского дома выучила, поставила на ноги, она живет и работает в Питере, где и родной сын Любови Андреевны, ставший заметным человеком в театральной среде Санкт-Петербурга. Что она пережила с «не своими» детьми, страшно сказать. Но она для них мама, которая и утешит, и поддержит, и строго спросит. Если бы вы знали, сколько жаловались на Шумную по поводу ее приемных детей-подростков. Сколько слез она пролила в милиции, школе, училище-техникуме, больницах… Никто не заставлял ее взваливать эту ношу на себя. Но вот взвалила. И низкий поклон ей за это. Заметьте: детей она взяла задолго до всеобщей кампании по усыновлению и опекунству! Для чего я это все рассказываю? Чтобы знали: она такая, какая есть. Сердобольная. И не бороться с ней надо, а помогать. Третейским судьей в споре — быть или не быть приюту — могут и должны выступить власти. Приют в районе все равно придется организовывать, и предприятие это должно быть самоокупаемым. Опыт Любови Шумной очень пригодится, даже опыт ошибок и упущений. Ну а авторов письма хочется попросить помочь Шумной хотя бы морально. Это труднее, чем осуждать и жаловаться. Но попытайтесь. В редакции у нас стоит ящик для пожертвований бездомным животным. Время от времени мы передаем ей невеликие деньги, собранные нашими читателями. Кто может, присоединяйтесь! P.S. Когда верстался номер, стало известно, что соседи готовят иск в суд.